Ставангер

Норвегия — одна из самых богатых стран Европы. Во всяком случае, именно здесь самые высокие в этой части света зарплаты. А самый богатый город Норвегии, который, во многом и обеспечил стране ее нынешнее благополучие, — Ставангер, нефтяная столица.

Нет, Ставангер, несмотря на тянущийся за ним жирный шлейф нефтяных ассоциаций, не Нефтеюганск и даже не Нерюнгри: здесь можно не только заработать, но и отлично провести время — если, конечно, запастись соответствующим бюджетом. Это, кстати, единственное, что роднит Ставангер с российскими нефтеносными городами: из-за того, что местные жители получают куда более высокие зарплаты, чем их соотечественники, живущие в других регионах, цены в магазине могут неприятно удивить. Поэтому для бэкпэкинга Ставангер, пожалуй, не лучшее направление, — даже если выбирать только из норвежских городов.

Зачем вообще ехать в Ставангер? Например, чтобы… поваляться на пляже и искупаться в Северном море. Пляжи, кстати говоря, здесь отличные — полоса нежного белого песка тянется на целых 25 километров, в погожие летние деньки создавая весьма «курортное» впечатление, если, конечно, не обращать внимание на тот факт, что вода здесь прогревается максимум до 17 градусов.

Норвежцев это обстоятельство, правда, не смущает: к концу июня или началу июля они меняют свитера с оленями на купальники и занимают лежаки на пляже, а младшее поколение в это время весело скатывается в весьма прохладную воду прямо с металлических горок, напоминающих не горки аквапарка, а те самые увеселительные конструкции, с которых мы катались в глубоком детстве у себя во дворе. Норвежские родители смотрят на все это более чем спокойно: в этой стране детская простуда считается ерундой и житейским делом — настолько, что температура 38 не является достаточно уважительной причиной для пропуска школьных уроков.

Всем прочим, кто не норвежцы, рекомендуется даже в июле лезть в воду в гидрокостюме, — благо есть зачем: пляжи в Ставангере — отличное место для того, чтобы освоить серфинг или вейкборд не тащась за тридевять земель. Вот она, цивилизация, здесь под боком, но при этом столпотворения на волнах нет, можно кататься в свое удовольствие.

Ставангер — вообще прекрасное местечко для того, чтобы сделать свой отдых по-настоящему активным. Фьорды и горные тропинки в его окрестностях точно полюбятся фанатам велосипедного спорта (байк можно взять напрокат прямо в городе). Гольфисты точно обрадуются отличным полям и нежаркой погоде. А рыбакам тут просто раздолье: есть даже специальные рыболовные туры в эту местность.

Отсюда же, из Ставангера, стартует культовый маршрут «Норвегия фьордов» — один из самых живописных на планете экскурсионных маршрутов. Однако, несмотря на разнообразнейшие возможности для любителей и ценителей активного отдыха, Ставангер подойдет и тем, кто наоборот хочет отдохнуть и развеяться, отвлекшись от проблем и суеты.

Никакие проблемы в этом сытом городке не чувствуются: хотя жизнь Ставангера по-прежнему зависит от добычи нефти, по поводу падения мировых цен на черное золото здесь больше не переживают: могут себе позволить, что называется.

Несмотря на то, что «нефтянка» сыграла важнейшую роль в городской истории, превратив Ставангер из затрапезного рыбацкого городка в самый богатый город самой богатой страны Европы (разобраться в том, как это случилось, и как вообще устроена норвежская добыча этого углеводорода, можно в местном Музее нефти, который, как и многие скандинавские музеи, можно запросто снабдить эпитетом «образовательный»), в Ставангере все понимают: эпоха нефти прошла. Уже через некоторое время — то ли с 2025-го, то ли с 2040 года — Норвегия полностью остановит добычу нефти. Это решение норвежского правительства горячо приветствуют многие жители, «зеленая» идеология здесь очень и очень популярна. Хотя есть и скептики, и их тоже немало: они, например, все чаще говорят о том, что развивать альтернативные источники энергии и заботиться о благе планеты это, конечно, хорошо, но не приведет ли эта добровольная углеводородная аскеза к тому, что события, изложенные в антиутопическим сериале «Оккупированные», в конце концов станут реальностью?

Это все, конечно, фантазия, подкрепленная медийными сюжетами, однако у современных норвежцев к России и россиянам действительно довольно странное отношение: медийный образ современной России их и правда пугает. Что довольно странно, учитывая, что никаких особых исторических точек пересечения у России с Норвегией нет, да и протяженность общей границы — всего-то несколько десятков километров. Но возможно, жители маленькой Норвегии (ее населения не хватит даже на то, чтобы заселить половину Москвы) считают огромную Россию своим главным северным антагонистом.

Как бы то ни было, в Ставангере быстро отвлекаешься от желания разобраться в хитросплетении норвежского национального характера, в котором смешались и добродетели викингов, и протестантская мораль, и возведенный на ее фундаменте так называемый «закон Янте», и непростые отношения норвежцев с соседями по региону. Прогулки по Ставангеру успокаивают. Особенно если не следовать за толпой туристов, сошедших с очередного парома и направляющихся в расположенный рядом с портом и верфями шопинг-район, а отправиться в старый город.

Здесь туриста встречает множество цветов — на окнах, на клумбах, на оградах, — словом, повсюду, мощеные мелким камнем улочки и миленькие аккуратненькие домики под черепичными крышами. Нет, конечно, в Ставангере есть места и побрутальнее. За пределами центра город превращен в грандиозную галерею граффити — но это дело рук не вандалов, а городской администрации и организаторов ежегодного фестиваля граффити Nu Art — так что здесь все чинно и по порядку, как в настоящей галерее. Кстати, на стенах ставангерских зданий попадаются не просто эффектные, но и по-настоящему глубокие работы: неудивительно, ведь на фестиваль съезжаются лучшие граффити-райтеры со всего мира.

Попадаются и работы, посыл которых можно уловить достаточно смутно, как например появившаяся в 2015-м кириллическая шрифтовая композиция «Вход Реще Восп», намекающая на то, что ее автор ли сам из России, то ли часто там бывает. Ироническим жестом размещая эту обесмысленную перестановкой букв запретительную надпись на фасаде учреждения, автор смеется над стереотипными страхами в отношении друг друга, витающими над границей двух стран. Превращать закрытые двери в открытые тенахставангерских это ли не настоящая цель путешествий?