Северное чудо

Трудно поверить в то, что Скандинавия, чьи страны регулярно возглавляют списки государств с самым высоким «индексом удовлетворенности жизнью», 100 лет назад считалась отсталой окраиной Европы. В начале ХХ века только из Швеции за океан в поисках лучшей доли перебралось 1,3 миллиона человек — пятая часть населения. Сегодня американцам впору самим думать о переезде в Скандинавию: образование, медицина, социальные гарантии здесь — одни из лучших в мире. Только на бесплатное школьное образование скандинавы тратят до 9% ВВП — в два раза больше, чем Великобритания. 80% этой суммы идет на оплату труда преподавателей. Высшее образование тоже бесплатное, а в Финляндии и Норвегии за счет государства могут учиться и студенты-иностранцы. Высокообразованная рабочая сила особенно востребована в наукоемких производствах, электронной и IT-индустрии, которыми славится Скандинавия, чьи высокотехнологичные бренды известны всему миру — Nokia, Volvo, Saab, Ericsson, Bang & Olufsen, Scania, Electrolux. Доля только Швеции на мировом рынке бытовой техники составляет 28%. В рейтингах глобальной конкурентоспособности, например The Global Competitiveness Index Всемирного экономического форума, скандинавы стабильно входят в первую десятку.

Кстати Государство с помощью льгот, налогов и других инструментов активно вмешивается в экономическую жизнь скандинавских стран, но при этом основой их экономики остается частная собственность: к примеру, 85% шведских компаний находятся в частных руках.

Квалифицированной рабочей силе нужно хорошо платить, иначе она «проголосует ногами» за какую-нибудь другую страну. Государство в этом процессе не участвует: уровень зарплат определяется договорами между профсоюзами и работодателем. В Скандинавии семь работников из 10 состоят в профсоюзе, защищающем их права. Забастовки при такой системе — редкость, все трудовые споры решаются за столом переговоров.

Налоги в Скандинавии высоки, но платятся беспрекословно. Потому что каждый житель знает: эти деньги пойдут не на обогащение чиновников или безумные проекты правительства, а вернутся в виде бесплатной медицины, государственных детсадов и яслей, высоких пенсий. Государство берет на себя все — начиная от родов и кончая бесплатными похоронами.

Социологи оценивают благополучие государства по восьми основным параметрам: здоровье населения, личные свободы, возможности для предпринимательства, уровни образования и экономики, богатство народа, особенности управления и безопасность жизни. Британский исследовательский центр Legatum Institute ежегодно высчитывает «индекс благополучия» для 142 стран, где проживает 96% человечества. В 2014 году первое место заняла Норвегия, Дания стала четвертой страной по уровню жизни, Швеция, Финляндия и Исландия оказались на шестой, восьмой и 11-й строчках рейтинга соответственно.

Уровень удовлетворенности жизнью, который оценивает Организация экономического сотрудничества и развития, в этих странах также высок. В 2012 году, например, Норвегия по этому показателю заняла второе место, а Дания, Швеция, Финляндия и Исландия тоже попали в первую десятку.

Скандинавия делает граждан (или, по крайней мере, старается делать) одинаково богатыми. Индекс Джини, измеряющий уровень социального неравенства, в этих странах — один из самых низких в мире. Здесь сложно увидеть нарочитую демонстрацию роскоши, вроде частных дворцов или миллионных яхт. Не потому, что нет людей с большими деньгами — они есть, просто не принято выставлять богатство напоказ. Миллионеры, ездящие на велосипеде без охраны, никому не кажутся чудаками и ничем не рискуют. Уровень преступности чрезвычайно низок: в Финляндии с криминальным насилием сталкивались только 3% жителей. Коррупция тоже практически отсутствует. В списке неправительственной международной организации Transparency International скандинавские страны — среди самых «чистых» государств.

ОБЩЕСТВО ДОВЕРИЯ

На вопрос «Доверяете ли вы окружающим, включая незнакомцев?» большинство скандинавов не колеблясь ответит «да». Уверенность, что хороших людей большинство, влияет не только на обстановку в стране, но и на экономику. Становятся не нужны толпы охранников, контролеров, всевозможные проверяющие организации, существующие за счет бюджета. Метро в Хельсинки до сих пор вызывает у многих путешественников удивление: там нет турникетов, за входом никто не следит. Тысячи людей вместо того, чтобы контролировать граждан и подвергаться соблазну коррупции, высвобождаются для более эффективной деятельности.

Честность и законопослушность скандинавов появились не на пустом месте. На землях с ненадежным земледелием люди выживали сообща, а тех, кто не вписывался в общий порядок, изгоняли. При этом в Скандинавии не было крепостного права (кроме Дании и прибалтийских колоний Швеции), а вот опыта демократии у них — хоть отбавляй. Старейший в мире парламент — исландский альтинг, появившийся еще в 930 году.

Там, где народ имеет реальную власть и выбирает настоящих представителей в парламент, принимаются законы, отвечающие интересам большинства населения. Закон действует не только за счет страха перед наказанием, но и благодаря тому, что он вписывается в общественный договор. Нарушать законы — все равно что пойти против общества. Для нормального скандинава это нечто немыслимое.

Однако в последние годы Скандинавия, как и большинство развитых стран, тоже столкнулась с трудностями. Население стареет — люди живут все дольше и при этом рожают мало детей. Чем меньше людей в трудоспособном возрасте, тем меньше бюджет и возможность поддерживать расходы на социальные нужды. Когда количество пенсионеров в Швеции превысило 18,8%, властям пришлось пойти на непопулярные меры: сократить пенсии для тех, кто мало работал, снизить оплату больничного с 80 до 75% от зарплаты, отменить бесплатное обучение для иностранных студентов, урезать пособия по безработице.

На спад рождаемости повлияла, как считается, и эмансипация женщин. Власти долгие годы пытались сгладить в обществе различия не только экономические, но и гендерные. В итоге женщины получили столько привилегий, что уже мужчины начинают чувствовать себя «слабым полом»: например, при семейном насилии скандинавские жены избивают мужей чаще, чем наобород.

Попытка заполнить демографический провал за счет мигрантов оказалась неудачной. Вместо трудолюбивых и законопослушных граждан в Скандинавию поехали беженцы из стран третьего мира. По оценкам государственного агентства Statistics Sweden, сейчас в Швеции каждый пятый — мигрант или потомок мигрантов, и только половина из них имеет работу. Больше всего шведов беспокоит нежелание приезжих интегрироваться в общество — они живут в особых кварталах, где белому человеку делать нечего, и порой не желают отдавать своих детей в школы. Уровень преступности там на порядок выше, чем в населенных пунктах без иноязычных общин.

В 2013 и 2014 годах Швецию сотрясали массовые беспорядки. Молодые мигранты поджигали дома и автомобили, забрасывали камнями полицейских, пожарных и машины скорой помощи. Центром беспорядков в Стокгольме стал квартал Ринкебю, он же «маленький Могадишо» (89% его жителей исповедуют ислам). Этого джинна загнать в бутылку будет непросто: законы страны исключают дискриминацию по национальному признаку, а боязнь нарушить их приводит к тому, что порой у мигрантов оказывается больше прав и свобод, чем у коренного населения, — ведь трудно поверить в то, что если бы зачинщиками беспорядков стали бы коренные шведы (допустим, футбольные фанаты), им бы сошло с рук уничтожение чужого имущества. И скандинавы считают, что лучше терпеть неудобства, чем поступиться принципами и ограничить чью-то свободу жить так, как им хочется.

Невзирая ни на что, жители северных стран не теряют оптимизма и считают, что их жизнь будет улучшаться. Государственная политика, направленная на развитие человеческого потенциала, способна преодолеть многие трудности и помочь выстоять сплоченному обществу, где все доверяют друг другу, воодушевляя всех остальных своим примером.