Тропы под звездами

В марте этого года на Тенерифе прошел первый фестиваль трекинга, и мы не могли пропустить это неординарное событие. Нашей задачей было ходить. По вулканам, лавовым полям и высокогорному плато, распугивая разноцветных ящериц. Вдоль берега Атлантического океана, представляя, как склоны горы, на вершине которой мы находимся, круто опускаются на глубину почти трех километров. Мимо кактусов и каких-то инопланетных цветов, сквозь хвойные рощи и тропические заросли, поражаясь биологическому разнообразию.

Оглядываясь вокруг, трудно не согласиться: пейзажи Тенерифе действительно хороши. Вокруг небольшие белые городки, горные долины в туманах, сосны на застывшей лаве. Это стоит того, чтобы подняться с первыми лучами солнца, быстро позавтракать и несколько часов взбираться на хребет, не забыв взять с собой пару бутылок питьевой воды.

Все пешие маршруты на Тенерифе продуманы до мельчайших подробностей. Они начинаются и заканчиваются в городах или поселках, в пути стоят указатели со всей нужной информацией. Тропы расчищены, и даже на самых труднопроходимых участках не нужно прыгать через острые камни. 

На Тенерифе несколько особо охраняемых природных зон. Самые известные — внесенные в Список всемирного наследия ЮНЕСКО национальный парк «Тейде» и биосферный заповедник «Анага», а также заповедник «Адское ущелье» и резерват «Лос-Гигантес», на территории которого находится маленькое селение Маска.

Маршруты по центральной и северной части Тенерифе чаще всего начинаются из Пуэрто-де-ла-Крус. Город — сплошной променад, где стоит неспешно прогуляться и посмотреть, как нелегальные мигранты из Африки торгуют сувенирами по ночам, как местные жители играют на гитарах и барабанах или выходят на вечернюю рыбалку, усаживаясь на огромных бетонных волнорезах.

Первый день нашего трекинга скосил всех неподготовленных. Сначала мы поднялись над поселком Лос-Силос и спустились в долину. Перепад высот относительно берега — около 800 метров, но по почти отвесному склону подняться было непросто. Из долины всего два километра до конца маршрута — поселка Эль-Пальмар, в котором, несмотря на название, не растет ни одной пальмы. И эти последние километры — именно то, ради чего стоило подниматься сюда несколько часов. Всё в тумане. Прямо от последнего разрушенного домика (еще недавно здесь жили люди, а сегодня они переместились ближе к побережью) тропа ныряет в заросли, а потом неожиданно упирается в хребет. По обеим сторонам — пустота, заполненная туманом. Такое ощущение, что идешь над пропастью. Еще через десять минут начинаются лавровые леса, которых на острове осталось очень мало. Местные говорят, что эти лавры занесены сюда из Сахары, когда она еще не была пустыней. Тут полно растений-эндемиков, и наш гид готов рассказывать о каждом из них. Он явно из тех, кто предпочитает природу урбанизации, и получает удовольствие от каждой минуты нахождения в лесу.

Каждые пять минут наш проводник находит причину остановиться и рассказать о тропическом дереве, кактусе, разрушенном домике, площадке, выложенной камнями. Каждая мелочь интересна. Вот простой с виду камень, но по нему, как оказалось, можно проследить ход извержения вулкана. Гид достает тектоническую карту и, не боясь показаться смешным, размашистыми движениями рук имитирует потоки лавы на местности, а потом хитроумно подводит мысль к богатому урожаю помидоров, который здесь снимают четыре раза в год. Я с радостью ходил бы по этим волшебным местам один, но, как и все, не мог устоять перед очарованием этого человека, который умеет изображать направление ветра и течений с помощью своего тела.

Канарские острова известны давно — благодаря своему климату. С севера их обдувает пассат, который романтичные испанцы называют «торговый ветер». Долгое время он гнал на Канары средневековых безумцев, ученых и первооткрывателей, которые только что покинули родную Африку или Европу. Еще раньше на Тенерифе оказались племена гуанчей — предположительно родственники берберов с севера Африки. А дальше туда попадали все, кто мог выходить в море: греки, финикийцы, карфагеняне, испанские конкистадоры, которые и завоевали острова: гуанчи не смогли оказать им сопротивления. С началом периода Великих географических открытий практически не было ни одной экспедиции, которая здесь не остановилась. Тут бывали Колумб и Миклухо-Маклай, эндемику островов изучал Чарльз Дарвин, их атаковал корсар Фрэнсис Дрейк, в сражении на Канарах потерял руку адмирал Нельсон. Все эти захватывающие истории гораздо приятнее слушать не в городе, среди высоток отелей, а где-нибудь на вершине горного отрога, отдыхая после долгого подъема, или в маленькой деревушке, которая известна со времен колонизации.

Один из маршрутов проходит рядом с пирамидами Гуимара — как считается, наследием гуанчей. На изучение этих построек потратил свои последние годы Тур Хейердал.

Трекингом можно заниматься и ночью. В темноте, естественно, передвигаться сложнее, а потому такие маршруты — зачастую просто прямая тропа, полностью расчищенная от камней. До выхода на точку старта «ночного маршрута» мы добирались на автомобиле. Выдвинувшись с началом заката, мы оказались в горах Гарсия, что у самого подножия Тейде (там, где на несколько десятков метров возвышается скала-палец), когда последние лучи убегали за горизонт. В пути на каждом повороте мы прилипали то к левому, то к правому окну машины, любуясь природными красотами.

Высота над морем — 2000 метров, температура воздуха градусов на 7–10 ниже, чем на побережье. Никто из нас не взял с собой фонарик, да он, по сути, и не нужен. Пешеходные тропы здесь рассчитаны на то, что вы будете смотреть не под ноги, а вверх, на звезды, которые тут ближе и ярче. Скальные массивы, как огромные корабли, стоящие в высокогорной пустыне, в полумраке выглядят захватывающе. Самое время для игры в ассоциации — какие только странные существа не померещатся. С восходом луны вся долина становится оранжевой, и часть магии ночи растворяется в мягком свете.

Самое поразительное — это вид сверху на север острова: облака, которые принес с собой пассат, остаются внизу, и получается, что ты смотришь на облачный океан, из которого кое-где выглядывают склоны хребта.

Впереди еще несколько суток, и каждый день пейзажи вокруг меняются. Утро начинается в лавовых долинах у моря или под соснами на склоне вулкана Чиньеро. Обедаем в крохотных домашних ресторанчиках, в стороне от туристических маршрутов. Здесь на нашем столе только то, что выращено испанцами своими руками на соседних горных склонах, и домашнее вино. Вкусно.

С каждым днем мы все ближе к лавровым лесам заповедника «Анага». Здесь на смену жарким пустыням лавовых полей и пышным рощам канарской сосны пришли реликтовые леса, окруженные плотной пеленой серого тумана. Сквозь него изредка пробиваются солнечные лучи, которые вязнут в мглистой пелене, словно ложка в банке со сметаной. Влажность почти 100% — даже если просто стоять тут 10 минут, ничего не делая, то одежда промокает чуть ли не насквозь. Такое явление здесь называют «горизонтальный дождь».

Кроме ландшафтов на Тенерифе есть вполне живые люди. Сами по себе они тоже достопримечательность. В крови этих людей есть гены исчезнувшего народа — в последнее время на островах ведут изучение генома гуанчей, пытаясь понять, откуда они все-таки приплыли на Тенерифе и как выглядели. Но даже если отбросить антропологические изыскания о происхождении жителей островов, нетрудно заметить, насколько они отличаются от испанцев, живущих на материке в больших городах.

На улице праздник? Будьте уверены, что вас пригласят к столу отведать местных деликатесов — «папас арругадас» (сваренный в морской воде картофель) или «ропа вьеха» (рагу из курицы или телятины с картофелем и нутом). Не бойтесь обращаться к островитянам за помощью — даже если вам поначалу не удастся найти общий язык (на Канарах английский знают немногие), радушные тенерифцы отыщут того, кто поможет преодолеть языковой барьер.

Канарские острова — одно из тех мест, где гиды — твои лучшие друзья. Нередко представители этой профессии заинтересованы в личной выгоде, показывая вам те или иные достопримечательности. Но здешние проводники отдаются не столько работе, сколько желанию делать что-то полезное и узнавать новое. Они могут часами с увлечением рассказывать о природе, еде, городах, парках, будто даже не осознавая, что вот прямо сейчас занимаются своим трудом. Они участвуют в глупых спорах, покупают тебе особенное пиво с лаймом во время сиесты, отмечают свой день рождения в твоей компании в «лучшем в мире домашнем кафе», где официант с его добродушным юмором кажется лучшим другом. Правда, приходится преодолевать упомянутый выше языковой барьер, и это — тяжелая работа, более сложная, чем трекинг по идеально проложенным и обустроенным тропам.