Ритуал пятого дня

Плоды деревьев пеки (Caryocar brasiliense) — это крупные зеленые шары. Под толстой кожурой — 2−4 ореха в мягкой оболочке, из которой индейцы готовят питательную кашу под названием мингау и добывают масло. Сами орехи тоже идут в пищу. Созревание плодов приходится на конец сухого сезона в октябре-ноябре. Многие племена в верховьях реки Шингу хорошо знакомы с ними, но только два аравакоязычных племени региона — меинаку и ваура — устраивают праздник, приуроченный к созреванию плодов пеки, играющих важную символическую роль в их традиционной культуре. Чтобы духи деревьев пеки обеспечили обильный урожай, они должны быть сытыми и довольными — их нужно кормить и развлекать.

Мапулава — завершающая, самая сложная и яркая церемония праздника. Он длится несколько дней и состоит из сменяющих друг друга ритуалов: ватапа, аваулу, хыхэга, киририо, укалутапа, юпе, алуа, куриматапу и, наконец, мапулава. Некоторые из них свершаются за считаные минуты, но мапулава, начинающаяся на пятые сутки торжеств, растягивается на долгие пять дней и ночей почти беспрерывных песнопений и танцев.

ТАНЦЫ ПО КРУГУ

Желание увидеть ночную церемонию, предваряющую ритуал мапулава, пересиливает мою сонливость. Под стрекотание цикад в кромешной темноте я отправляюсь к мужскому дому деревни ваура Пиюлага, стоящему в центре площади, окруженной большими стогообразными жилищами.

Недавно ваура перестроили мужской дом, в котором мужчины собираются, чтобы пообщаться. Вместо обветшалой постройки с просевшей крышей в центре деревни появилось новое сооружение. Рядом с ним — навес из пальмовых листьев, защищающий участников ритуалов от палящего солнца.

Внезапно сзади в темноте раздается глухой нарастающий звук: «Хы-хы, хы-хы, хы-хы, хы-хы-хыхо-хыхо!» — характерный клич-речитатив обряда мапулава. К мужскому дому, поеживаясь от прохлады, приближается индеец средних лет. В мочках его ушей красуется по длинному перу из хвоста попугая ара. Это Атака — один из распорядителей праздника, знаток и хранитель традиций ваура. Именно он решает, когда должен начаться тот или иной ритуал. Мы присаживаемся с ним возле мужского дома, и Атака ловко разводит огонь из почти потухших углей костра.

«Раньше у ваура ничего не было: ни одежды, ни мачете, ни налобных фонариков. Всё около двадцати лет назад принесли бразильцы, — рассказывает он. — Чтобы сохранить тепло в такие вот прохладные ночи, мы смазывали тело маслом орехов пеки и краской уруку».

Время для финального аккорда праздника пришло. Начиная обряд мапулава, двое мужчин, украшенные такими же, как у Атаки, перьями и изображающие духов деревьев пеки, исполняют перед мужским домом короткий танец. Ритмично притопывая и расправив руки в стороны, они кружатся друг перед другом, а затем, переместившись к хижине шамана Итсаутаку, повторяют все движения.

Итсаутаку — главный распорядитель всего праздника, один из самых уважаемых индейцев в регионе. Видения духов пеки подсказали старику, когда следует начать все торжества.

Молча из жилища выходят две женщины. Взяв танцоров за руки, они сопровождают их к центру деревни и усаживают мужчин-духов на деревянную скамью. Вторая пара участников забирает у мужчин головные уборы из перьев и тоже исполняет перед мужским домом ритуальный танец. Танцующие посещают по очереди все хижины Пиюлаги. И все повторяется: девушки отводят танцоров к скамье, усадив их, возвращаются к своим домам, из которых выносят подношения — котелки с мингау. Скоро в центре скапливается множество посудин с церемониальным угощением.

Исполнив очередной танец, мужчины разносят емкости с кашей из пеки по семейным очагам. Немного отдохнув и подкрепившись мелкой рыбешкой, сваренной традиционно вместе с потрохами, и бейжу — маниоковыми лепешками, приправленными жгучим перцем, мужчины вереницей направляются к хижине шамана. Напевая ритуальные песни и отбивая такт босыми ногами, украшенными погремушками из орехов пеки и металлическими бубенцами, участники процессии после дома шамана еще раз обходят все хижины и возвращаются к мужскому дому.

Ритуал мапулава продолжается следующей ночью. Мужчина и две женщины, повторяя вчерашний танец, без устали обходят деревню круг за кругом. «Колибри, колибри, птички колибри, прилетайте к нам на праздник пеки», — поет мужчина, призывая духов. Так продолжается до самого рассвета, а с утра индейцы принимаются вырезать из дерева фигурки птичек, символизирующих духов деревьев пеки. Очертания грубо обструганных деревяшек очень условно напоминают реальных птах, только у двух стариков получились правдоподобные фигурки. Мужчины сажают птичек на шесты, которые воткнуты в землю перед мужским домом. Утром фигуркам приделают крылышки из тростника и раскрасят красной краской уруку — только тогда они полностью перевоплотятся в духов деревьев пеки.

Для проведения новой, на этот раз дневной церемонии мужчины намазываются маслом плодов пеки и наносят на тело красно-бело-черные узоры. Сначала к глашатаю мапулава, затеявшему очередной неспешный сакральный обход хижин, присоединяется лишь несколько мужчин и женщин. Но с каждым новым кругом процессия увеличивается, призывно вскрикивая уже знакомое «хы-хы, хы-хы, хы-хы-хыхо-хыхо!». И уже знакомый мне танец повторяется с новыми вариациями.

ЗАГОННАЯ РЫБАЛКА

В перерывах между церемониями праздника  мы планировали отправиться к одному из соседних с ваура племен. Путь от Пиюлаги вниз по реке Батови до слияния с Ронуро должен занять не более трех часов. Там, где соединяются реки, образуя могучую Шингу, находится священное место для здешних индейских племен — Морена, где мифический творец Кувамуто создал первого человека. Здесь же, на берегу Шингу, стоит деревня индейцев трумаи, и один из ваура готов нас туда доставить. Но прежде нужно связаться с трумаи и предупредить их о нашем визите. Для таких случаев у индейцев есть рация.

Но нас ждет разочарование: трумаи ответили отказом, после чего всегда доброжелательный и рассудительный Атака в официальной форме просит нас не предпринимать никаких вылазок. У церемониймейстера есть причины так поступать: Национальный фонд индейцев (ФУНАИ) запрещает подобные визиты без разрешения. Приходится умерить этнографический аппетит и с не меньшим интересом погрузиться в дальнейшие исследования среди ваура.

На третье утро праздника мы вместе с несколькими индейцами отправляемся на рыбалку. Поднявшись на лодках вверх по течению Батови, причаливаем к неприметному берегу, выгружаем рыболовные снасти и несем их… в глубь густого леса. Через некоторое время перед нами предстает обширная заводь — часть леса, затопленная во время разлива реки в сезон дождей. В мутной воде без труда можно увидеть множество рыб — крупных и упитанных, отдаленно чем-то похожих на плотву.

Индейцы рассредоточиваются среди зарослей и, поднимая шум, сгоняют рыбу в умело расставленные сети. Неглубокое искусственное озерцо вскипает от метаний напуганной рыбы, которую ловят не только сетями, но и сачками и просто руками.

МАСКИ И ДУХИ

Процессии мапулава, прерываясь на непродолжительный отдых, раз за разом посещают все семейные хижины деревни по неизменному маршруту. Начиная путь от мужского дома, процессия следует к хижине шамана Итсаутаку, откуда идет по всей деревне.

И вот очередной ритуал: взяв шесты с раскрашенными птичками, двое мужчин по очереди заходят в хижины, где их ждут котелки с мингау. Исполнив вокруг подношения ритуальный танец, гонцы забирают котелки с кашей и возвращаются к мужскому дому. Кружась в танце, пара угощает мингау остальных мужчин.

В церемониях, составляющих цикл этого праздника, ваура, как правило, с помощью танцев и песен изображают животных и птиц, которых можно увидеть в садах деревьев пеки: колибри, муравьеда, летучих мышей, броненосца, лисицу. Образу лисицы посвящен не только отдельный обряд аваулу, символика этого животного прослеживается в различных танцах, исполняемых в других ритуалах. Мапулава также не обходится без лисицы: в полуденный зной двое ярко раскрашенных мужчин, каждый из которых держит на плече вырезанное из дерева изображение лисицы, заходят во все дома Пиюлаги, желая их обитателям богатого урожая.

Почему именно лисе из всех обитателей джунглей индейцы уделяют такое внимание, не совсем понятно. Что же — это еще один повод вернуться сюда в будущем.

Вообще ваура известны своими яркими ритуалами. Праздники масок, проходящие в период с февраля по апрель, — одни из наиболее запоминающихся. Мир индейцев наполнен духами — апапаатаи. Каждая маска символизирует воплощение одного из них: апапаатаи может принять облик как живого существа, например ягуара или колибри, так и неодушевленного предмета — стрелы или глиняного горшка. После того как маска использована в танце на весеннем празднике апапаатаи, ее полагается сжечь. Уничтожить маску может только ее владелец, и момент для этого он волен выбрать самостоятельно. Если маска ему очень нравится, она может находиться в мужском доме еще некоторое время.

Нам повезло — к нашему приезду в мужском доме все еще хранились несколько сплетенных из растительных волокон масок с празднования последнего ритуала апапаатаи. Все они были круглые, диаметром около двух метров, с изображениями животных или предметов, духов которых символизировала каждая маска.

Кульминация праздника наступает на пятый день церемонии мапулава. Все начинается с того, что большая группа мужчин выстраивается колонной. Затянув песню и ритмично притопывая, они направляются к дому Итсаутаку, где продолжают исполнять шумный коллективный танец. Танцоры ходят вокруг центральных столбов в хижине шамана, периодически разворачиваясь и меняя направление движения и ритм. А касик (вождь) Камала поет долгие монотонные песни. Камала — старый уважаемый человек, свидетель и непосредственный участник первых контактов ваура с внешним миром.

Итсаутаку на этот раз тоже выходит танцевать со всеми. Возраст этих двух стариков не позволял им принять активное участие в предшествовавших ритуалах, но последний танец мапулава — обряд особенный. Исполнив свой долг, Камала и Итсаутаку отправляются в тень пальмового навеса мужского дома — отдыхать, а вся процессия вновь начинает обходить по сакральному кругу семейные хижины деревни. Многие индейцы танцуют, держа в руках шесты с птичками. Раз за разом повторяющиеся монотонные песнопения и ритмичные движения вводят участников действа в легкий транс.

Воспроизводя архаический сюжет о мифологической борьбе между полами, в финале процессии женщины издевательски-игриво вымазывают своих мужчин смесью масла пеки и уруку, мужчины же приступают к ритуальному кормлению деревянных птичек кашицей пеки. Вечером шесты с птичками разносят по домам и на следующее утро прикапывают их у корней деревьев пеки, прося духов обеспечить богатый урожай на следующий год. Долгий цикл церемоний праздника пеки завершен.